Новые поступления Отдела обслуживания (ОТО)
2018 год
Сентябрь
В монографии исследуются представления о любви к родине в русском языковом сознании на материале этических, художественных и массмедийных текстов, лексикографии, паремиологии, поэзии, в ответах русских респондентов, а также в английской лексикографии.
Адресуется широкому кругу лингвистов и всем, кто интересуется проблемами лингвокультурологии.
Ореханов, Г. Лев Толстой. «Пророк без чести»: хроника катастрофы / Г. Ореханов. – М. : Эксмо, 2016. — 608 с.
«И снова Лев Толстой и его конфликт с Церковью, сколько можно?!» — скажет читатель, увидев эту книгу, — и будет не прав. Есть конфликты в истории, к которым человечество возвращается вновь и вновь — не потому, что открылись новые факты, а потому что на новом витке жизни старый конфликт неожиданно наполняется иным содержанием и требует иного понимания. Меняется общество, ломаются традиционные представления — не говоря уже о взглядах отдельного человека. И сейчас, когда Церковь стала занимать заметное место в общественной жизни и в сознании многих людей, вопрос: за что же ее так невзлюбил великий русский классик, невзлюбил настолько, что встал один на один в борьбе с нею — требует ответа на уровне нашего сегодняшнего понимания. Ответа не однолинейного, как в компьютерной игре: кто был прав, кто победил в этой борьбе — а сложного, опрокинутого в многослойную культуру прошлого и дающего сегодня почву для личного выбора.
Хитченс, К. Почему так важен Оруэлл : [пер. с англ.] / К. Хитченс– М. : Эксмо, 2017. – 256 с.
Одного из самых влиятельных интеллектуалов начала XXI века, Кристофера Хитченса часто и охотно сравнивают с Джорджем Оруэллом: оба имеют удивительно схожие биографии, близкий стиль мышления и даже письма. Эта близость к своему герою позволила Хитченсу создать одну из лучших на сегодняшний день биографий Оруэлла.
При этом книга Хитченса не только о самом писателе, но и об «оруэлловском» мире — каким тот был в период его жизни, каким стал после его смерти и каков он сейчас. Почему настолько актуальными оказались предвидения Оруэлла, вновь и вновь воплощающиеся в самых разных формах. Почему его так не любили ни «правые», ни «левые» и тем не менее настойчиво пытались призвать в свои ряды — даже после смерти.
В поисках источника прозорливости Оруэлла Хитченс глубоко исследует его личность, его мотивации, его устремления и ограничения. Не обходит вниманием самые неоднозначные его черты (включая его антифеминизм и гомофобию) и эпизоды деятельности (в том числе и пресловутый «список Оруэлла»). Портрет Оруэлла, созданный Хитченсом, — исключительно целостный в своей противоречивости, — возможно, наиболее близок к оригиналу.
Гиленсон, Б.А. Социалистическая и радикальная традиции в литературе США : монография / Б.А. Гиленсон. – М. : ИНФРА-М, 2017. – 390 с.
В монографии известного специалиста, профессора Б.А.Гиленсона, автора многочисленных вузовских учебников, исследований и публикаций, убедительно освещается сложная, недостаточно изученная, но актуальная проблематика. В ясной и доходчивой манере, отличающей автора, на современном методологическом уровне с привлечением широкого материала показано, как в творчестве многих писателей США (Уитмена, Твена, Лондона, Рида, Райта, Стейнбека, Хьюза, Миллера и др.), драматургов, поэтов, прозаиков, документалистов воплощались идеи социальной справедливости, защиты подлинной демократии, осуждение расизма и фашизма, звучали чаяния «другой Америки».
Монография может быть использована в курсе литературы США у филологов и лингвистов, в гуманитарных и языковых колледжах и спецшколах, а также может заинтересовать широкий круг читателей.
Стейнбек, Д. Русский дневник : [пер. с англ.] / Д. Стейнбек. – М. : Изд-во «Э», 2017. – 320 с.
«Русский дневник» лауреата Пулитцеровской премии писателя Джона Стейнбека и известного военного фотографа Роберта Капы — это классика фоторепортажа и путевых заметок. Сорокадневная поездка двух мастеров по Советскому Союзу в 1947 году была экспедицией любопытных. Капа и Стейнбек «хотели запечатлеть все, на что упадет глаз, и соорудить из наблюдений и размышлений некую структуру, которая послужила бы моделью наблюдаемой реальности». Структура, которую они выбрали для своей книги — а на самом деле доминирующая метафора «Русского дневника», — это портрет Советского Союза. Портрет в рамке. Они увидели и с неравнодушием запечатлели на бумаге и на пленке то, что Стейнбек назвал «большой другой стороной — частной жизнью русских людей». «Русский дневник» и поныне остается замечательным мемуарным и уникальным историческим документом.
Образ Хемингуэя, известный большинству – образ великого охотника, рыбака, пьянчуги, драчуна и любителя женщин, – создал сам писатель. Создал для того, чтобы оградить себя от навязчивых поклонников, чтобы получить возможность заниматься тем единственным делом, которое он по-настоящему знал и любил, – писать.
Мастер маски и правдивой лжи, Эрнест, возможно, и не представлял себе, что этот фасад станет его главным врагом, что эта карикатура на самого себя постепенно лишит его смысла жизни.
Альберику д’Ардивилье удалось заглянуть за фасад мифа и увидеть в Хемингуэе того, кем он был на самом деле, – глубоко эрудированного, удивительно скромного и даже скрытного человека, пылкого любителя живописи и опытного коллекционера; порой невероятно щедрого, верного друга, способного на страсти и глубокое понимание состояния других. А еще – порой жестокого и жесткого, патологического обманщика, личность одинокую, хрупкую, гораздо более богатую и гораздо более сложную, чем та, что писатель создал для окружающего мира.
